Блудный сын (аллегория праздности и роскоши). Амстердам, 1596

Якоб де Гейн II - голландский художник и гравер, родившийся в Антверпене. Гравюре и живописи он учился сначала у своего отца Якоба де Гейна I, а затем у Хендрика Гольциуса. В 1605 году он переехал в Гаагу, где работал на принца Мориса Оранского, а впоследствии и на его брата, принца Фредерика Генри. Якоб де Гейн II создал более 1500 рисунков и 117 гравюр. В своих работах де Гейн постепенно переходил от северного маньеризма к голландскому реализму и при этом был одним из первых нидерландских художников, изобразивших обнаженную женщину.
Карел ван Мандер – нидерландский художник, учитель Франса Хальса, написавший известнейшую «Книгу о художниках» ("Schilder-boeck"), выпущенную в 1604 г. Несмотря на то, что он создал эскизы к более чем сотне гравюр, сам он художником-гравером не был.
«Блудный сын» является плодом совместного творчества этих двух великих мастеров своего времени, сочетающим яркий рисунок ван Мандера и великолепный графический стиль де Гейна II. Темой произведения стала одна из притч Иисуса Христа, приводимая в Евангелии от Луки. Это история о грехе, раскаянии и прощении, которая, если судить по огромному количеству посвященных ей произведений искусства, вызывала живейший отклик у нидерландских художников и их патронов. В притче рассказывается об одном из двух братьев, который, истребовав у своего отца наследство, получает его и отбывает в дальние страны. Там он безрассудно проматывает все свои деньги, в результате чего ему приходится зарабатывать на пропитание выпасом свиней. Через некоторое время, осознав всю глупость и сумасбродность своего поведения, он возвращается в отчий дом. Вернувшись, он признает, что не достоин называться сыном и просит лишь о возможности быть одним из слуг. Отец прощает его за юношеские проступки, одевает в лучшие одежды и устраивает празднество.
Одним из наиболее популярных у художников эпизодов этой притчи является растрачивание сыном своего состояния в разгульной жизни. Он изображается распутно проводящим время в тавернах, борделях, элегантных интерьерах или, как в данном случае, в саду.
Элегантный сад с украшенным скульптурой Купидона фонтаном и заросшей перголой кажется подходящей обстановкой для этой сцены плотских наслаждений. Блудный сын танцует с элегантно одетой дамой посреди пиршества. То, что женщины, сопровождающие блудного сына, на самом деле жрицы любви, очевидно из слов его старшего брата, обращенных к отцу: «…этот сын твой, расточивший имение с блудницами…» (Ев. от Луки, 15:30). Остальные женщины на этой картинке тоже блудницы; собака под столом с правой стороны и еще одна на коленях женщины с левой стороны являются символами проституции. Кроме того, эти женщины одеты в эпатажные платья, которые в литературе и символике 16 века ассоциировались с распущенностью и блудом.
Некоторая сценичность костюмов и всей обстановки в целом проистекает из знакомства ван Мандера с инсценировками притчи о блудном сыне, которые были популярны в Нидерландах 16 и 17 вв. Поза и жест шута слева, который, без сомнения, комментирует глупость и безрассудство происходящего, также придает изображению оттенок театральности. Несмотря на то, что только этот персонаж облачен в традиционный капюшон с козлиными ушами и держит шутовской жезл, очень вероятно, что двое других мужчин позади него тоже шуты. Сама идея шута, повернутого к зрителям для того, чтобы привлечь их внимание к абсурдности самого действа, была очень популярна не только в изобразительном искусстве того времени, но и на театральных подмостках.
Роскошный сад на переднем плане переходит в классические руины на плане заднем. Осыпающиеся здания являются прекрасной метафорой для распутного сына, оставшегося без гроша в кармане, которого хозяйка таверны выгоняет метлой. Нидерландские художники нередко представляли сразу несколько эпизодов истории в одном произведении и изображение итога такой разгульной жизни, хотя и в маленьком размере на заднем плане, в данном случае неслучайно. Надпись на гравюре, сделанная врачом и поэтом Питером Хогербитсом, предупреждает зрителя об опасности, сопровождающей любовное обольщение. Но, гласит надпись далее, Отец проявит огромное милосердие к тем, кто по-настоящему раскается.
Данная гравюра содержит в себе двойственность, присущую многим произведениям искусства конца 16 и начала 17 вв. С одной стороны, зрителя, смотрящего на эту гравюру, потрясает пышность, чувственность и экстравагантность изображенного. С другой стороны, его предупреждают о печальном итоге потворства своим прихотям. Современники авторов испытывали противоречивые чувства по отношению к танцам, пиршествам и облачению в пышные наряды. Искусствоведы полагают, что основной идеей этого произведения является мысль о том, что не стоит отказывать себе в веселье, но лучше всего умеренность во всем.
В свое время это было очень дорогое издание, стоившее 8 стиверов, так что продажа 200 копий принесла 80 гульденов - сумму, которую лишь немногие из художников могли получить за свое живописное полотно.